— Я не знаю, что это было. На самом деле, ничего такого уж ужасного, но во сне меня почему-то объял дикий ужас. Эм… Я кричал во сне? Перебудил всех?

— Нет. Но твой ужас пробрался и в мой сон.

Шен чуть ли не брякнул, что постарается больше не спать, но вовремя подумал, что Муана вряд ли устроит такое решение. Нет, он на самом деле постарается больше не спать, но не будет сообщать об этом старейшине пика Славы.

— Когда старейшина Заг прилетит, я попрошу, чтобы он осмотрел тебя, — решил Муан.

«Доктор Заг вряд ли эксперт в психиатрии. А мне бы не помешала консультация специалиста в этой области», — тоскливо подумал Шен, но вслух не сказал ничего.

Муан принял его молчание за согласие.

Рассвет только забрезжил на горизонте, Шен вышел на улицу подышать свежим воздухом, но тут же скрылся в помещении от отвратительного запаха серы. Однако через пять минут ему снова пришлось выйти, так как его привлекли крики, доносящиеся со стороны входных ворот. Заинтригованный, он, зевая, потянулся в ту сторону.

К тому моменту, как он добрался до ворот, те уже были открыты, а рядом стоял охранник, любопытный слуга и пытающийся наспех заправить одежду староста. Оказалось, что в ворота с громкими криками ломился господин Эо. Шен подумал, что зря они вчера так и не сообщили ему, что остановились переночевать у старосты.

Однако господин Эо ломился сюда совершенно по другому вопросу.

— Моя дочь! — кричал он. — Моя дочь пропала!!

Сначала Шену показалось странным, что он ломится с этим вопросом к старосте, однако, чуть поразмыслив, он пришел к выводу, что это логично. Вероятно, в небольшой деревне не было своего поста стражи, а все жалобы решались именно через старосту. К тому же, как они уже выяснили, до своей болезни и одержимости дочь Эо служила супруге Нэ.

— Возможно она вышла прогуляться, зачем вы прибежали сюда ни свет ни заря? — фыркнул староста.

— Да нет же! Этого не может быть! Моя дочь была так слаба, что не смогла бы с лежанки подняться! И все же утром, когда я вышел из спальни проведать ее, то никого не нашел!

— И что же? По вашему, ее кто-то похитил или что? — нетерпеливо спросил староста.

— Именно! Может, это шаман по вашему указу решил провести повторный ритуал?!

Староста недовольно скривил губы.

— Мы можем прямо сейчас удостовериться, его ли это рук дело. Идемте разбудим шамана, он отдыхает в западном флигеле.

Всей толпой, включая Шена, они пошли к комнате, в которой остановился шаман. Вскоре тот, перекошенный спросонья, выскочил за порог и непонимающе уставился на толпу, пришедшую по его душу.

— Ну что, удостоверились? — раздраженно спросил староста.

— Где же тогда моя дочь?! — выл господин Эо.

— Я… — Шен произнес это неуверенно, но взгляды всех собравшихся тут же обратились к нему. — Думаю, я могу найти ее…

Точнее, найти ее тело, ведь бледная молодая особа, стоящая сейчас подле своего отца и невидимая для остальных, была не совсем материальна.

Заколка с бубенчиками осталась лежать на низком чайном столике…

— Откуда вам это известно? — тут же нахмурился староста.

— Просто идемте за мной, — попросил Шен.

Волчара уже крутилась возле него, а остальные члены его команды, похоже, все еще досматривали предрассветные сны. Шен слегка кивнул девушке, предлагая ей следовать вперед, и пошел за ней. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Следом решительно направился господин Эо, остальные так же потянулись, заинтригованные происходящим, даже заспанный шаман быстро натянул сапоги и поспешил за толпой.

У ворот староста кликнул с собой пару охранников, к идущей толпе присоединялись любопытные деревенские жители.

Процессия прошла всю деревню и стала подниматься в гору.

— Вы уверены, что знаете, куда ведете? — засомневался господин Эо. — Моя дочь слишком слаба, чтобы проделать такой путь! К тому же, всем известно, что подниматься на гору ночью опасно.

— Доверьтесь мне, — только и ответил Шен, следуя за молчаливым призраком.

Дорога на гору заняла у них не меньше двух часов, многие уже и не рады были, что ради любопытства решили проделать этот путь, но в какой-то момент возвращаться стало уже поздно, и удовлетворительнее было бы закончить путь вместе со всеми и увидеть уже, куда ведет их пришлый заклинатель, ни разу не бывший в этих местах. (Разве что старая бабка-служанка осталась внизу.) Особенной радостью, вперемешку с одышкой, светился шаман, так как был наверняка убежден, что заклинателю в конце концов придется оправдываться за бессмысленную трату времени.

Воздух постепенно становился все холоднее. Следуя вперед по тропинке серодобытчиков, они преодолели край кратера и принялись спускаться вниз. Шену уже давно стало понятно, что то, что издалека он окрестил «желтоватым туманом», на самом деле являлось дымом, исходящим из-под земли. Внизу оказалось потрясающей красоты небольшое озеро с бирюзовой водой. Это было то, что Шен никак не ожидал увидеть. Впрочем, он вообще впервые сталкивался с таким природным явлением, поэтому все для него было в новинку и потрясало воображение.

Склон слева от озера был желтого цвета от сползающей, постепенно твердеющей серы, что дымом вырывалась из-под земли. Тропа, по которой они шли, спускалась к подножию этого желтого склона. Шен на мгновение замер на месте, во всех глаза рассматривая великолепие, открывающееся в свете ярких рассветных лучей: желтый склон, клубы дыма, оттеняемые лучами солнца и насыщенно-бирюзовое озеро, от вод которого поднимался легкий пар и отражающиеся лучи солнца слепили глаза. Но пыхтящий за спиной староста, не оценивший красоту, принялся подгонять его вперед, а рассматривать виды, спускаясь по крутой тропинке, было опасно для жизни.

Наконец, они спустились к самому месту добычи серы.

— Ну и зачем же мы пришли сюда? — спросил крайне злой староста. — Неужели вы думаете, что девушка решила совершить сюда ночную прогулку?

Шен смотрел на почти прозрачный в свете солнечных лучей призрак. Она стояла у кромки бирюзовой воды, чуть в отдалении от тропы. Предчувствуя крайне неприглядную картину, Шен направился в ту сторону, но то, что на самом деле открылось его взору, заставило старейшину пика Черного лотоса судорожно задержать дыхание.

Труп молодой девушки лежал в бирюзовой воде. Это не было бы столь ужасной картиной, если бы части, опущенные в воду, не были разъедены кислотой до костей. Ужасные кислотные ожоги покрывали те части ее тела, что оказались выброшены на берег. Узнать в этих останках дочь господина Эо можно было лишь по частично сохранившимся волосам, в которые была вплетена характерная лента.

— Нет! — истошно закричал господин Эо и бросился к тому, что